Все СВОИ
Итоги / Диляра Тасбулатова
На экранах - "Пыль" режиссера Сергея Лобана

Интересная вещь получается. Пока, стало быть, критики ноют и печалятся по поводу архаичности отечественного кино, не способного придумать ничего нового, где-то там, на задворках кинопроцесса, вдруг обнаруживается нечто оригинальное. Вот, скажем, группа молодых да ранних - "СВОИ 2000", придумавшая множество проектов, в которых эти самые "свои" куражатся как хотят. Устраивают концерты (где Петр Мамонов выступает в паре с... глухим), снимают фильмы и даже продвигают в Думу некоего депутата, который живет в... скворечнике. Смешно, весело, прикольно, как говорит молодежь. Никакого "папиного кино", старых прогнивших ценностей и унылого морализаторства по поводу и без повода. То бишь всего того, чем грешит наш кинематограф, живущий в большинстве своем исключительно прошлым. И вот что еще вдохновляет. Для ребят из группы "СВОИ 2000" эпатаж - не главное, хотя, разумеется, имеет место быть. Главное, как это ни смешно, - искусство. Недаром же фильмы этого объединения уже прозвучали на международных фестивалях, причем на таких солидных, как Каннский и ММКФ. Николай Хомерики, автор картины "Вдвоем", был награжден одним из призов в Канне. "Пыль" Сергея Лобана, снятая по сценарию Марины Потаповой, представляла программу "Перспективы" на Московском фестивале и получила лестные отзывы прессы. И не только. Фестивальные киноманы, обычно такие строгие к отечественному кино, просто заходились от удовольствия, вопрошая всех подряд: "А вы "Пыль" видели?"

Особую пикантность этой самой "Пыли" добавляло то, что фильм снят за три тысячи (!) долларов. Забегая вперед, сразу скажу, что столь ничтожная сумма нисколько не сказалась на качестве картины: "Пыль" не выглядит ни доморощенной, ни самодеятельной. Полноценное произведение искусства, главный герой которого в каком-то смысле воплощает собой реинкарнацию бессмертного Акакия Акакиевича, маленького человечка, вышедшего из-под пера Гоголя. Леша, неуклюжий толстый лузер, инфантильный и закомплексованный, - его современный вариант, он даже говорит так же, как предшественник, - междометиями: "Эт самое, я им... того..." И так же, как и с Акакием Акакиевичем, с Лешей происходит нечто необычайное: в ходе таинственного эксперимента на беднягу направят какие-то лучи, и он увидит себя в зеркале стройным мускулистым красавцем. С тех пор жизнь его превратится в сущий ад: хлебом его не корми, дай еще разок полюбоваться на себя несуществующего, но такого прекрасного... Бодибилдинговое тело Леши, то ли привидевшееся ему, то ли и вправду на секунду возникшее из Лешиного жира, послужит авторам отличным поводом для тонкой иронии, с которой они продемонстрируют нам чуть ли не все социальные типы современной России. Правозащитник талдычит свое ("Да-да, молодой человек, гинекологическая клиника, а под ней - подвалы Лубянки. Ведь они везде, эти подвалы"), фээсбэшники - свое ("Родину надо любить"), участковый врач, по совместительству сектант - свое. Завершает всю эту вакханалию Петр Мамонов собственной персоной - в роли врача-мизантропа. Его длинный, смачный монолог о том, что все мы суть пыль, частички, которые исчезнут в космосе, торжественно-иронически завершает картину. Как будто ставя жирную точку под парадом несуразностей, воплощенных безумными персонажами, в каждом из которых можно узнать своих приятелей. Или - себя самого...